Великие Луки

Не люблю я в долгий ящик дела откладывать, поэтому продолжу, пожалуй.

Леонид Иванович поведал нам много интересных, любопытных и даже пикантных историй. Рассказ его был настолько многоплановым, что достаточно сложно каждую историю передать отдельно, но я попробую.

История первая. «Дикая любовь». Жила-была барыня. Нет, не так. Жила-была в деревне Кондратово крестьянка, и вот она (то ли с мужем вместе, то ли одна сначала, а уже потом замуж вышла) уехала в Питер. Там очень хорошо устроилась при дворе одежду чинить. Кому пуговицу пришьёт, кому дырку заштопает. Так и жила при дворе, сыновей с мужем-водовозом нажила, да и денежку скопила. Но случилась беда – муж умер от аппендицита, страшной по тем временам напасти. Уж не известно, сколько горевала Варвара Андреевна, так звали нашу героиню, но после этого события вернулась она в родные края, да и прикупила у богатого помещика, что в Чижевщине жил, изрядный кусок земли.
Здесь с уже взрослыми сыновьями и поселилась на берегу озера Бороденского в двухэтажном доме. Да и начала не только быт свой устраивать, но и личную жизнь. Вскоре в приходской церкви в селе Комша батюшка обвенчал рабу Божью Варвару с рабом Божьим Дмитрием Гавриловичем Гагановым. Всё бы ничего, да больно разница в возрасте велика была – муж был моложе жены на 24 года, считай ровесник сыновьям барыни. Да, видать, влюбилась «дикая» барыня так, что ни на бедность, ни на возраст избранника не посмотрела. Почему «дикая»? А это крестьяне её так за жестокость да за жадность прозвали. Ни в лес при ней стало не сходить, ни рыбы половить, ни грибов-ягод собрать. А уж из любви и про скупость позабыла. Даст, бывало сыновьям червонец и скажет: «Подите-ка, погуляйте». Но чем, кроме денег, молодого мужа могла прельстить пожилая по тем временам барыня? А кровь-то молодая в жилах Дмитрия Гавриловича так и играет. А тут, как на грех, в Комшанской церкви красавицу Анну из бедной деревеньки Палешево, почитай, обманом венчали. Дело какбыло? В семье её мужа четверо сыновей было, а самый старший в детстве переболел оспой и, глядя на его рябое лицо, окрестные девки только усмехались. А замуж за него никто не шёл. А поскольку младшему прежде старшего не жениться, то отец их решил дело хитростью. Свататься к красавице Анне приехал со вторым сыном, красавцем Евсеем, по которому все окрестные красавицы сохли, а в церковь привёз старшего. Так и обвенчали. Какая ж тут жизнь. Вот и сошлись эта несчастная Анна да барский муж Дмитрий Гаврилович. Долго ли любовь их тайная (хотя ни для одного крестьянина тайной она не была) продолжалась, долго ли Анна в барский овёс ходила, не знаю, но любовь у неё, видимо, тоже немного «дикой» оказалась – в итоге дом она барский подожгла… Барыню дети, к тому времени жившие в Петербурге, забрали к себе.

Вот там за ёлками есть пригорок, где барский дом и стоял. Теперь там, понятное дело, одни кусты.


История вторая «Откуда пошло название «Жеребенец»»
В этом деле, оказывается, не обошлось без помещика и корчмы. Ещё до того как в Борках открыли почтовую станцию, домик, где принимали почту стоял аккурат на берегу этого озера. Здесь же был кабак. И вот в один апрельский день сидел в кабаке один местный помещик, а приехал он на жеребце. Сидел, видимо, не один, а с друзьями. Медовухи или водочки, уж не знаю чего, но приняли они, видимо, хорошо. И надумал тот помещик своим чудо-жеребцом похвастать. А разгуляться ему негде было, кроме как на озере. Вот и направил помещик жеребца на лёд, и покрасоваться успел, да вот как только на середину озера выехал, лёд под копытами коня проломился, и знатный жеребец, благо что без хозяина, разом под воду и ушёл. Не довелось помещику даже мёртвым жеребца увидеть, потому что вода в озере, которое с тех самых пор Жеребенец и называют особенная: что утонуло, не всплывает, та на дне и остаётся.
Да, кабаки до добра не доведут, как ни крути. Кстати. С тем кабаком ещё один случай связан.

История третья. «Из жизни «дикой» барыни» Крестьяне, безмерно «любя» свою новую хозяйку, всячески ей угодить старались, да в каждом порученном деле всё как ни на есть наилучшим образом сделать.
Были у барыни две любимые собачки Лора и Норы (то ли любимые, то ли по моде завела). И как положено в природе, собачкам тем кобельки понадобились. Отправила барыня Лору и Нору со своим слугой Павлом к помещику Михельсону. У того как раз кобельки нужной породы имелись. Дала записку, три рубля и наказала с ответной запиской вернуться. А путь Павла пролегал мимо кабака на берегу озера Жеребенец. Вот как мужчине в здравом уме и трезвой памяти, имея три рубля и мелочь в кармане, мимо кабака пройти? А никак. Вот и Павлуша зашёл. А там и встретили тепло и помощь предложили: «Зачем тебе, Павлушенька, так далече ходить? Ножки топтать, лапти рвать? Записку мы тебе сейчас состряпаем, денежку, давай, а, вместе пропьём? А кобельков их и здесь полно бегает». Бальзамом легли те слова на сердце Павлу, а потом холодной водочкой с солёным огурцом в желудок закатились. Тем временем Лора с норой нарезвились, и Павел с ясным лицом и что-то там нашёптывающей совестью вернулся к барыне. История вышла из разряда « и волки сыты, и овцы целы».

А вот и озеро, которым барыня каждый день любовалось. Красивое место она себе выбрала. Жаль счастья оно ей не принесло. К озеру сейчас ведёт ложбина, который в довоенные годы не было. Это след противотанкового рва, вырытого местными жителями — детьми, стариками, женщинами — по приказу оккупантов.

Эх, красота вокруг. Места удивительные и интересные. Слов-букв много, а вот и опять не всё рассказала. Доты не показала. Про совхоз, который эти сосны-ели сажал, тоже рассказывать уже переборно для этого топика. А ведь есть ещё и родник святой в этих краях. С легендой родник.

Есть задумка у меня одна, потом поделюсь. Не обещаю, что вскорости, но что расскажу — это точно.